Япония до самых недавних пор казалась страной, одержимой тем, чтобы идти своим собственным путём. В неё долго не допускали европейцев, и даже элементы культуры соседей-азиатов противопоставлялись всему японскому как нечто явно чужое. В изоляции Япония оказывалась без знаний о технических и общественных новшествах и в конце концов серьёзно отстала от стран Европы. Однако так было не всегда, и в самом конце шестнадцатого века были все основания полагать, что культурные и торговые контакты с Европой станут постоянными.
Японки глазами голландского художника, который сам никогда не был в Японии.
В 1542 году к японским берегам подошла китайская джонка. С неё сошли три человека с разноцветными волосами и глазами, одеждах, совершенно непохожих на кимоно, и с узким мечом на боку. Это были португальцы, купцы, потерпевшие кораблекрушение. Помимо мечей у них были с собой аркебузы, которые они, чтобы заинтересовать японцев, показали в действии — и научили, как изготовить такие же.
Сумоисты глазами голландского художника, который никогда не был в Японии.
Впрочем, есть легенда, что для получения секрета изготовления огнестрельного оружия кузнец по имени Яита Кимбэй отдал за одного из европейцев свою дочь, юную и нежную Вакасаку. Муж увёз её в далёкую Португалию, но она так тосковала среди чужих разноцветных людей с громкими голосами и огромными глазами, что уже через год он приехал с ней назад в Японию. Дома Вакасака уговорила семью представить всё дело так, словно она умерла от болезни. Португалец, думая, что овдовел, снова уплыл, оставив Вакасаку на её любимой родине.
Японский флирт глазами голландского художника, который никогда не был в Японии.
Люди из-за морей изумляли буквально всем. Они по-другому кланялись, ели, сидели, улыбались и разговаривали друг с другом. Они были долговязыми, бородатыми, с кожей, из которой волосы и волоски торчали буквально везде. Они казались инопланетянами. Но, судя по некоторым чисто физиологическим приметам, они были точно такими же людьми, как и японцы с китайцами — просто очень, очень странными на вид и не знающими хороших манер. Весь ум у них ушёл в разные хитрые изобретения.
Японская религиозная жизнь глазами голландского художника, который никогда не был в Японии.
Любой путь, который открывали португальцы, немедленно становился торговым и немного — миссионерским. В Японию хлынули товары из азиатских стран, лежащих на пути между Португалией и японскими берегами. Довольно скудная, крайне сдержанная до того японская кухня преобразилась. Туда, например, проникли сладости и жареная на масле еда (а вместе с ней и слово «тэмпура» — искажённое tempora, «время»).
Японский рикша глазами голландского художника, который никогда не был в Японии.
Дело было не только в продуктах — раздробленная феодалами Япония вдруг начала процветать. Мастеровые переняли множество заграничных секретов, купцы распродавали привезённые заморские товары, ремесленники принялись объединяться в гильдии. Нельзя сказать, что гильдии — чисто европейское изобретение, но процесс удивительным образом совпал с активностью португальцев в Японии.
Возможно, это айну в рассказе голландцев, пересказавших описания японцев.
Следом за португальцами прибыли испанцы, и с теми и другими — католические миссионеры. Начался процесс, которым в дальних странах португальцы и испанцы предваряли или сопровождали процесс колонизации. Монахи распространяли веру, которая давала чувство общности с европейцами и заодно учила смиряться перед любой властью, какая ни придёт; купцы продавали оружие, которым местные племена перебивали друг друга и благодаря которому местные князья ввязывались в междоусобные войны, соблазнённые возможностью ограбить соседа меньшими усилиями, чем обычно.
Самурай глазами голландского художника, который никогда не был в Японии.
Эффект внезапно получился обратный. Японцы тяготели к представлению о сакральности власти, но в несколько ином ключе: что бы ни случилось, даже лишённый власти над страной император считался потомком великой богини Аматэрасу и оставался священной и почитаемой фигурой. На момент, когда в страну прибыли португальцы, Японию и без того раздирала междоусобица, и появление огнестрельного оружия только приблизила закономерный итог.
Японская религиозная жизнь глазами голландского художника, который никогда не был в Японии.
Во-первых, японцы, наконец, одолели истинных хозяев тех островов, на которые некогда приехали азиаты — бородатых светлокожих айну. Во-вторых, конфликты ожесточились и приближающаяся развязка ускорилась. В Японии появился феодал, способный объединить раздробленную страну и посвятивший этому жизнь. Кто будет считаться правителем захваченных им земель, даже не обсуждалось: конечно, император. Под защитой своего верного вассала, второго человека после главного полубога страны. Защитника звали Ода Нобунага.
Харакири глазами голландского художника, который никогда не был в Японии.
Нобунага покровительствовал европейцам, в том числе — миссионерам, европейцы в ответ покровительствовали Нобунаге, щедро делясь с ним военными секретами и засыпая подарками импортного производства — они очень надеялись на то, что или его агрессия дестабилизирует Японию, или он полностью захватит власть и продолжит сотрудничество с Португалией и орденом иезуитов.
Харакири глазами голландского художника, который никогда не был в Японии.
Несмотря на покровительство, иезуитам приходилось нелегко. Чтобы проповедовать, они активно изучали японский, но не могли обнаружить в нём многих слов и понятий, которыми можно было бы передать христианские идеи. Сама идея активного миссионерства была им непонятна. Ода Нобунага, увидев на карте путь, который преодолели иезуиты, долго хохотал, а потом сообщил, что они или воры и идиоты, или действительно стремятся рассказывать людям нечто очень важное.
Японцы глазами голландского художника, который сам никогда не был в Японии.
Самому Нобунаге очень нравилась всё европейское, включая одежду, и он порой сочетал чисто японские предметы одежды с европейскими или переделанной на европейский лад. Зная это его пристрастие в японском кино и сериалах его могут изобразить в сужающихся книзу штанах-хакама (традиционные остаются широкими по всей длине) или рубашке под кимоно. В своих вкусах Нобунага был не одинок, и порой издалека нельзя было понять, идёт ли толпа португальцев или знатных японцев в пошитой на европейский манер одежде.
Японская красавица глазами голландского художника, который никогда не был в Японии.
Христианская община японцев ширилась на глазах, европейские моды и блюда захватывали общественные вкусы и умы, и, вероятно Япония куда раньше пошла бы по тому пути, которым следует сейчас, если бы не предательство одного из полководцев Нобунаги. Ода проиграл ему сражение и совершил харакири (или сеппуку). Страна задержалась в периоде феодальной разобщённости. Власть стали забирать под себя консерваторы.
Через двадцать пять лет после смерти Нобунаги христианство было запрещено. Ещё через несколько лет христиане подняли восстание, протестуя против притеснений, и после его жестокого подавления запрещено было вообще всякое присутствие европейцев на японских островах. Некоторое время ещё осторожно торговали с голландцами, но и эта связь с Европой сошла на нет. Япония закрылась для большого мира.
Кроме японцев, с этого момента на островах остались только белокожие айну: презираемые японцами, создавшие японскую культуру.
