Для тех, кто изучает японскую историю, Голландская Ост-Индская компания всегда будет ассоциироваться с небольшим торговым постом на искусственном острове Дэдзима в гавани Нагасаки, где торговцам приходилось подчиняться законам сёгуната Токугава, ограничивающим контакты с внешним миром. В действительности же Дэдзима была лишь одной из множества факторий этой компании, соединившей многие страны Юго-Восточной Азии сетью морских торговых путей в XVII-XVIII веках. Японская медь, отличавшаяся высокой степенью чистоты, продолжала пользоваться большим спросом в Китае как сырьё для монет и декоративных предметов, и Ост-Индская компания прилагала все усилия для того, чтобы продолжать экспорт этого металла. На протяжении большей части XVIII века компании также удавалось сохранять свою азиатскую торговлю коромандельским ситцем, хотя это было связано с определенными трудностями.
Примерно с конца XVII века цепь поставок, созданная голландцами, была разрушена гражданскими беспорядками в Коромандельском регионе. В это время красильщики тканей на Суматре, Яве и Сулавеси разработали свои способы крашения, в результате чего индонезийские ткани смогли составить конкуренцию коромандельским, что привело к снижению спроса на текстиль, который Ост-Индская компания пока ещё могла закупать в Индии. Позднее торговля тканями, которую вела компания, столкнулась с новыми трудностями: торговцы из Ачеха (Суматра) и Коромандельского побережья начали проводить собственные торговые операции, и за счёт прямых поставок в Индонезию они смогли продавать индийский текстиль дешевле. Впрочем, остальной мир по-прежнему зависел от высококачественного коромандельского ситца, поставляемого Ост-Индской компанией.
Коромандельские и другие хлопчатобумажные ткани были популярны и в Японии. В их числе были ткани в полоску, известные как сантомэ-дзима (названные так по названию индийского порта Сан-Томе), или тодзан. Различные японские производители выпускали имитации этих тканей, такие как кавагоэ-тодзан и татэяма-тодзан, которые пользовались особым спросом в Эдо. Между тем, индийский ситец ценился за хорошее качество и экзотические расцветки. Выпускались даже каталоги рисунков, помогавшие торговцам следить за новыми тенденциями в орнаментах и расцветках ткани. В некоторых регионах Японии красильщики пытались производить свои ткани, подобные индийскому ситцу (сараса по-японски). Так, выпускалась ткань набэсима-сараса, получившая название по фамилии правителей княжества Сага. В Японии использовались свои красители и технологии, поэтому ткани несколько отличались от индийских, но не вызывает сомнения факт, что имитировали они именно коромандельский ситец.
Необычный рисунок на ситце с изображениями людей и животных из книги «Рисунки привозного ситца» (Коватари сараса фу), содержащей примеры орнаментов ситца периода Эдо. Слово коватари использовалось для обозначения коромандельского ситца, который производился специально для японского рынка (фотография Национальной парламентской библиотеки Японии)
Основной причиной упадка Ост-Индской компании стали неудачные попытки завоевать развивающиеся рынки Китая. С XVII века Ост-Индская компания покупала в различных странах Юго-Восточной Азии перец и олово, и к XVIII веке большая часть этих товаров импортировалась в Китай. С 1720-х гг., чтобы удовлетворить растущий спрос на китайский чай в Голландии и Англии, компания начала отправлять корабли в Гуанчжоу (Кантон), который был тогда единственным портом, открытым для европейских кораблей, но к середине XVIII века стало всё сложнее закупать достаточное количество товаров, необходимых китайскому рынку.
Ост-Индская компания попыталась монополизировать торговлю перцем и оловом путём заключения договоров на исключительные права покупки с производителями перца на восточном берегу Суматры (Джамби, Палембанг) и Южного Калимантана (Бантен, Банджармасин), а также с производителями олова на западном побережье Малайского полуострова (Перак) и острова Банка. Однако эти попытки усилить контроль над производством и ценами имели свои неприятные последствия – китайские и английские торговцы обходили исключительные контракты Ост-Индской компании, тайно посещая центры производства и предлагая более высокие цены. Что же касается лесной и морской продукции, то эти товары Ост-Индскую компанию не интересовали.
Чем меньше голландцы могли предложить китайскому рынку, тем реже китайские торговцы посещали Батавию. Для них стало выгоднее заходить в Риау и другие порты, где они могли закупать лес и морепродукты, которые туда поставляли бугисы (народ, живущий на юге Сулавеси) и другие торговцы Юго-Восточной Азии, а также перец и олово, приходившие туда в обход голландцев. Частные английские суда, которые везли порох и пушки, а также ткани и опиум из Индии, часто заходили в Риау, чтобы закупить товары для китайского рынка. Поставляя в Китай различные товары из Юго-Восточной Азии, в том числе индийские ткани и опиум, англичане обеспечили себе решающее преимущество в торговле через порт Гуанчжоу. Позиции Ост-Индской компании ещё сильнее пошатнулись после потери кораблей в ходе Четвёртой англо-голландской войны (1780-1784). Упадок торговых операций компании в Азии, а также внутренние проблемы и смена правительства Нидерландов в конце концов привели к распаду компании в 1799 году.
Как мы видим, страны и территории всего региона морской Азии поддерживали тесные торговые отношения на протяжении XVII-XVIII веков, несмотря на торговые запреты, вводившиеся китайским и японским правительствами. Это стало возможным благодаря международной деятельности, которую вели различные группы торговцев и коммерческие компании. В это время наибольшее влияние на торговлю в регионе оказывал Китай со своими обширными развивающимися рынками, а также Индия. Их преимущество заключалось не только в количестве населения и размерах экономики, но и в производственных технологиях, позволявших им оставаться конкурентоспособными экспортёрами таких широко востребованных товаров, как шёлковая пряжа, фарфор и текстиль. Благодаря активной экспортной торговле им удалось аккумулировать большое количество серебра и меди и возглавить азиатскую торговлю.
Однако производству шёлка и фарфора в Китае и хлопчатобумажных тканей в Индии иногда препятствовали внеэкономические факторы, такие как гражданские беспорядки. При возникновении подобных неблагоприятных обстоятельств регион приспосабливался к новым условиям, торговцы корректировали коммерческие связи, и другие регионы восполняли нехватку китайских и индийских товаров их аналогами – так, например, произошло с Японией и Вьетнамом, которые стали производить шёлк и фарфор.
Одним из важнейших факторов развития торговой активности Китая и Японии в XVIII веке стало расширение городского среднего класса и сопутствующий ему рост потребительских рынков. Китай импортировал рис и тропический лес из континентальной и островной Юго-Восточной Азии для своего растущего населения. Росла и культура потребления, порожденная быстрым экономическим ростом регионов вокруг Пекина и южного побережья. На потребительских рынках Японии импорту способствовал спрос на сахар и индийские ткани. В условиях, когда импорт был недостаточным для удовлетворения растущего спроса из-за торговых ограничений, в Японии развивалось производство местного хлопка, шёлка, а впоследствии – и сахара.
Во многих регионах, где появлялась Ост-Индская компания, между ней и местными правителями или же торговцами возникали вооружённые столкновения. За исключением Китая и Японии, в каждом регионе она устраивала военные базы, и это, наряду с экономическим её могуществом, способствовало расширению влияния компании. Она первая смогла наладить прямой экспорт японского серебра и меди в Индию, что помогло развитию индийской внутренней торговли и благотворно сказалось на международной торговле морской Азии.
И всё же Ост-Индская компания не могла вечно выдерживать конкуренцию с азиатскими торговцами, и в XVIII веке она постепенно утратила свои позиции в Южно-Китайском море. Причиной поражения стал чрезмерный упор компании на договоры об исключительном праве контроля над производством и сбытом товаров, которые она заключала с местными правителями. Контроль за производством сталкивался с нехваткой людей, которые могли бы его осуществлять, а неповоротливая система принятия решений в компании не позволяла разрабатывать гибкую стратегию, позволяющую маневрировать на рынке. С другой стороны, английские и китайские торговцы, купцы из Юго-Восточной Азии договаривались не с центральными властями, а с местными администрациями, не искали прав на исключительную торговлю и контроль над производством, конкурировали и тем способствовали развитию производства товаров.
Гравюры укиё-э, созданные Утагавой Куниёси (1797-1861),
на которых можно видеть кимоно из ткани сантомэ-дзима.
Эти ткани стали чрезвычайно популярными среди горожан Эдо
в конце XVIII века и часто появляются на гравюрах той эпохи.
Фотографии Национальной парламентской библиотеки Японии.
Исторический урок этого периода очевиден. Конкурентная торговля способствует развитию экономики, а торговля, основанная на межгосударственных договорах по ограничению торговли и контролю за производством не выдерживает соревнования со свободной конкуренцией. Изменения на международном рынке оказывают большое влияние на внутреннюю экономику стран, но общества стран морской Азии приспосабливались к изменениям, что приводило к оживлению экономики. Как и другие моря на Земле, моря Азии всегда были свободны, и не было представлений о государственных границах на море или собственности на морские территории. Ост-Индская компания, попытавшись привнести в этот морской регион принципы исключительной торговли и контролируемого производства, в XVIII веке потерпела поражение и вскорости была вынуждена отступить.
Активная морская торговля в Азии в XIX веке претерпела ряд изменений в связи с колониальной системой, но и потом продолжала развиваться, о чём говорят недавние исследования, в том числе и мои. Развитие торговли в XIX веке и позже выходит за рамки темы этой статьи, но хотелось бы в заключение отметить, что изложенное выше не ушло бесследно в прошлое, и многие важные факторы сохранили своё значение до наших дней.
