|
Остров Дэдзима
В те времена когда Япония стремилась полностью отгородиться от остального мира, остров Дэдзима был территорией, где сходились Европа и Азия. Более двух столетий крошечный остров Дэдзима в нагасакской гавани был единственным уголком Японии, открытым для европейцев. Впрочем, и здесь привечали не всех - бросать якорь у Дэдзимы позволялось исключительно голландским судам. В 1570 году под руководством местного феодала Омуры Сумитады начались работы по превращению порта в международный торговый центр для иностранных судов. Это решение было принято в связи с завозом христианства и оружия с Запада. В 1641 году Сёгунат Эдо отрезал Японию от внешнего мира, начался период изоляции, продлившийся более 200 лет, но оставалось исключение—Нагасаки было разрешено служить единственным окном во внешний мир.
 В 1634-1636 годах в гавани был отсыпан крохотный (1,31 га) островок, получивший название Дэдзима. Остров был примерно 120 м в длину и 75 метров в ширину и возвышался над уровнем моря на 1–2 метра. Деньги на строительство предоставили 25 торговых домов Японии, поддерживавших деловые контакты с европейскими купцами. Остров был соединен с берегом небольшим мостом. На Дэдзиме и была основана португальская торговая фактория, куда переселили всех португальцев, обосновавшихся в тех или иных городах страны. Но существование португальской фактории на острове было очень недолгим. Дело в том, что за португальскими и испанскими купцами всегда следовали католические проповедники, весьма настойчиво обращавшие в "истинную" веру аборигенов. В декабре 1637 года на полуострове Симабара вспыхнуло крестьянское восстание. Вскоре волнения перекинулись на острова Амакуса. Восстание было вызвано непомерными налогами, но так как в этом районе жило немало новообращенных христиан, во всем обвинили католических проповедников. Посланные сёгунатом войска разгромили восставших. Голландские купцы оказали правительственным войскам помощь, предоставив им свой флот для штурма замка Хара, где укрепились восставшие. В сражениях и последовавших за ними казнях побежденных погибло 37 тысяч человек. Их распинали, жгли, бросали в источники с кипящей водой. Уцелевших духовных пастырей восставших - католических священников немедленно изгнали из страны. А за ними были депортированы в Макао и купцы вместе с их японскими женами и детьми.
Голландцы появились в Японии в 1600 году и через девять лет получили разрешение открыть факторию в Хирадо (севернее Нагасаки). За лояльность, проявленную ими во время Симабарского восстания, сегун позволил голландцам остаться в Японии, - правда, в 1641 году им было велено переселиться из Хирадо на Дэдзиму. С той поры на Дэдзиме постоянно жили 10-12 голландских подданных - директор фактории, приказчик, лекарь, писарь и несколько подсобных рабочих. Женщинам - за исключением гейш и проституток - появляться на острове было запрещено.
Что представлял собой остров Дэдзима, когда там проживания голландских купцов в эпоху Эдо? Остров был обнесен высоким забором, по верхней части которого шел двойной ряд железных шипов. В западной части острова были ворота, но они открывались лишь тогда, когда прибывали голландские суда: чтобы разгрузить их и затем нагрузить японскими товарами. Вокруг острова в воде были размещены столбы с табличками, оповещавшими о запрете причаливать к острову. 
Остров Дэдзима был соединен с берегом небольшим каменным мостом. Стража зорко следила за тем, чтобы никто без разрешения не мог войти на остров или покинуть его. Голландцы могли совершать прогулки по двум узким улочкам на острове, а для выхода в город требовалось специальное разрешение властей. На острове размещались жилые дома, товарные склады, а также помещения для официальных лиц, переводчиков и охраны. Голландцы разбили на острове цветник, у них имелось небольшое подсобное хозяйство — коровы, овцы, свиньи, куры. Аренда острова обходилась голландцам в 55 каммэ серебром. Питьевая вода привозилась из Нагасаки, за нее было необходимо платить отдельно.
Число голландцев, проживавших на острове, не было постоянным. Оно колебалось год от года, но редко превышало цифру 20. Факторию возглавлял резидент. После 1640 года бакуфу распорядилось, чтобы его меняли ежегодно, дабы он не успел наладить слишком дружественные отношения с японцами. За весь период существования фактории ее глава менялся 162 раза, но довольно часто случалось, что вновь появлялся человек, уже бывший в этой должности. У главы фактории был помощник, один или два секретаря, врач, библиотекарь, сторож на товарном складе. В состав служащих фактории также входили канониры, корабельные плотники, столяры и негритянские слуги.
 Число чиновников и различного обслуживающего персонала с японской стороны значительно превышало число проживавших на острове Дэдзима иностранцев. Одних переводчиков было около 150 чел., что преследовало цель воспрепятствовать каким-либо попыткам голландцев изучать японский язык. Никому из японцев не позволялось жить в доме у голландцев. Мало того, не разрешалось хоронить голландцев в Японии. Не дозволялось совершать и религиозные отправления — ни на острове Дэдзима, ни на кораблях. Местные власти строго следили, чтобы никакая религиозная литература не достигала прилавков японских лавок. Прибывшие корабли находились под жестким контролем местных властей, и морякам не разрешалось посещать другие корабли.
 Японцы поставляли на остров Дэдзима не только воду, продукты, повседневные товары, но и проституток. На мосту была надпись: «Только для проституток, вход для других женщин воспрещен». Такое маленькое послабление было сделано, чтобы скрасить голландцам одиночество — им не разрешалось приезжать в Японию с женами. Лишь в 18 веке голландцам разрешили посещать «веселые кварталы» в Нагасаки в районе Маруяма. Но и здесь их подвергли дискриминации — они платили 65 моммэ серебром, тогда как китайские торговцы — только 5 моммэ.
 Если рождался ребенок, то японке разрешалось жить в доме его отца в качестве кормилицы, но ребенок считался японцем: уже с самого раннего возраста он подвергался таким же ограничениям, как и другие японцы, имевшие сношения с иностранцами. Детям предоставлялась одна маленькая поблажка — их голландским отцам разрешалось с ними встречаться в строго установленное время; кроме того, их отцы могли оказывать им материальную поддержку и заботиться об их образовании. Часто отцы помогали своим взрослым сыновьям приобрести какую-либо должность в Нагасаки или в другом месте. Каждой весной и летом из голландской колонии Батавия (современная Индонезия) в Японию прибывали грузы тканей, сахара, лекарств, стекла, посуды. Суда спускали паруса у входа в бухту Нагасаки; их буксировали к Дэдзиме для разгрузки. Здесь же, на острове, заключались сделки. Голландцы закупали сырье и изделия местного промысла - серебро, золото, медь, камфару, фарфор, соевый соус, ширмы. Осенью, когда корабли отправлялись в обратный путь, «дэдзимцы» описывали оставшиеся на складах товары и начинали готовиться к следующему визиту.  Зимой глава фактории вместе с подчиненными совершал традиционную поездку в столицу страны - город Эдо, чтобы представиться сегуну и засвидетельствовать ему свое почтение. Такое путешествие занимало 2-3 месяца. Остальное время поселенцы коротали «под домашним арестом» - играли в бадминтон или на бильярде, прогуливались в разбитом острове саду. На праздники, пригласив японских гостей, устраивали шумное пиршество. Угощение всегда было под рукой - колонисты сами выращивали домашнюю живность - коров и свиней, коз и овец. Блюда европейской кухни готовил голландский повар, трое японцев помогали ему. Японских служащих в фактории было больше, чем самих голландцев. Команда из двух десятков местных жителей занималась закупкой продовольствия для «островитян». Отдельный домик на Дэдзиме был предназначен для японских старейшин, наблюдавших за деловой активностью колонистов, здесь же были постройки для переводчиков, посыльных и охранников. На пути контрабанды был выставлен надежный заслон - мало того, что для прохода на остров требовалось специальное разрешение, - охрана проверяла каждого следовавшего туда или обратно по мосту, который связывал Дэдзиму с «большой землей».  Эта фактория была единственным местом, где между Японией и остальным миром происходил торговый и культурный обмен в дозволенных властями рамках. Врачами на Дэдзиму нанимались не только специалисты по медицине, но и всесторонне образованные европейские ученые с обширным кругом интересов. Некоторые из них даже не были голландцами, но ради уникальной возможности побывать в далекой закрытой стране выдавали себя перед японцами за подданных Нидерландов. Японцы, в свою очередь, узнавали от европейцев о достижениях западной науки. Во время поездок к сегуну врачи имели возможность вести научные беседы с японскими студентами, а немецкий ученый Филипп фон Зибольд в 1824 году открыл в Японии школу, где читал японцам лекции по медицине и другим наукам. Кроме того, не имея возможности непосредственно следить за событиями в мире, сёгунат пользовался услугами голландцев, которые сообщали об изменениях политической ситуации. Со временем эти сообщения стали приносить японцам все больше поводов для тревоги. Конец XVIII и начало XIX века ознаменовались большими переменами в мире; рано или поздно они должны были затронуть и Японию.  После присоединения Нидерландов к Франции во время наполеоновских войн в 1810 году Батавия была захвачена британцами, и Дэдзима оказалась единственным уголком планеты, над которым продолжал развеваться голландский флаг. Несколько лет торговые суда не заходили в эти места - зато здесь время от времени появлялись английские военные корабли. Угрожая овладеть факторией, они за чужой счет пополняли запасы продовольствия и воды. Назревал кризис, в который неизбежно были бы вовлечены японцы (после одного из таких визитов глава администрации Нагасаки совершил ритуальное самоубийство). Лишь благодаря хладнокровию поселенцев и директора фактории Хендрика Деффа остров удалось отстоять. В 1815 году Нидерланды восстановили независимость, и вскоре к Дэдзиме пристал очередной корабль с родины. Тревожные вести доходили и с Курил. Еще в 1804 году российский посланник Николай Резанов прибыл в бухту Нагасаки. Он рассчитывал заключить торговое соглашение с Японией, но получил отказ. Русские несколько лет совершали рейды на острова Курильской гряды, населенные японцами, пытаясь таким образом склонить сегуна к подписанию документа. В 1852 году на Дэдзиму прибывает Донкер Кертиус, которому суждено было стать последним директором фактории. Он привез с собой послание о ситуации в Европе и мире. В письме говорилось, что в Японию готовится прибыть американская эскадра, чтобы заставить сегуна снять блокаду собственной страны. Японцы оставили это сообщение без внимания. Через год американские суда во главе с командором Мэтью Перри действительно появились в проливе, ведущем к Эдо, а чуть позже в бухту Нагасаки вошли пять российских военных кораблей под командванием Евфимия Путятина.  Постоянно ведущееся наступление на море привело к тому, что отделявший факторию канал в 1904 году был засыпан. Дэдзима как бы отступила в глубь полуострова, на котором построен Нагасаки. В1922 году территория факгории была объявлена местной исторической достопримечательностью. Однако к ее восстановлению приступили только в конце XX века. Там, где раньше был остров Дэдзима, теперь стоят современные здания. На этом месте расположен исторический музей Дэдзима и модель острова со всеми строениями в масштабе 1/15. Идёт работа над реконструкцией всего этого ландшафта в другом месте, завершение намечено на 2010 год.
|
