Россия - Япония. Часть 6

Больше десяти лет назад саратовский священник, отец Лазарь Новокрещеных помогал в Волгограде принимать японскую делегацию. И вот в руках у него оказался паспорт одного из гостей... Родился в Харбине? Да. Учился в лицее Святого Николая? Да! Вот так и встретились бывшие однокашники. Японскому подданному Евгению Аксенову (сам он будет постарше отца Лазаря) нашлось что вспомнить в задушевной беседе с саратовским священником. С того дня они встречаются ежегодно, только теперь к ним присоединились еще несколько десятков "харбинских лицеистов", как они сами себя называют. Благодаря щедрой поддержке 85-летнего русско-японского доктора Аксенова, владельца крупной международной клиники в Токио, харбинские лицеисты уже девять раз встречались в Москве, один раз - в Петербурге, а вот в этом году решили побывать на Волге, в Саратове. Потому что и здесь живут двое друзей: кроме отца Лазаря, отец Евгений Ланский, тоже священник и выпускник харбинского лицея. Евгений Аксенов - сын колчаковского офицера. Отец его был московским студентом, воевал на первой мировой. После ранения был начальником лагеря для военнопленных где-то на Урале. Здесь молодого офицера и застала революция. "Отец не был монархистом, но убийство царской семьи переживал как личную трагедию. А мой дед был в родстве с князем Львовым, депутатом первой Государственной думы и председателем Всероссийского земского союза. Я это к тому, что не было поводов в семье, владевшей пятью золотыми приисками на Зее, принимать новую власть", - рассказывает Евгений Николаевич. Читать дальше

Этническая японка Юко Коминэ она же Иоанна, влюбилась в Москву с первого взгляда. Иконопись стала делом жизни, а православие - родной верой. Юко Коминэ рассказывает: "В центре Москвы есть Храм, где меня крестили, и куда хожу на службу и воскресную школу. Как-то духовный отец, который мне очень дорог, сказал: «Храм для Вас — дом». Так оно и есть. Куда путешествую, вернусь в Москву, пока не буду стоять на службе, я не чувствую, что я вернулась, даже когда съездила домой, в Японию." Читать дальше

Для меня то, что могу находиться в Москве, это счастье. У меня тоже есть свой родной город, своя Родина — Япония, которые чистым сердцем люблю, уважаю и горжусь. Мне нравится японский менталитет, подход, культура, кухня и природа очень красивая. Там мои родные и близкие. К Москве у меня особое отношение и особая ценность. Москва, где сейчас я живу, где закончила институт — здесь начало моего духовного пути. Москва для меня город святой, есть радости и есть испытания. Мне нравится ходить по городу, по музеям, особенно где находятся древние иконы, например, Успенский собор, Благовещенский собор в Кремле, Третьяковская галерея, Музей Рублёва. Также люблю посещать музей-усадьбу Толстого, дом-музей Чехова, где чувствуется жизнь человека и семьи. В центре Москвы есть Храм, где меня крестили, и куда хожу на службу и воскресную школу. Как-то духовный отец, который мне очень дорог, сказал: «Храм для Вас — дом». Так оно и есть. Куда путешествую, вернусь в Москву, пока не буду стоять на службе, я не чувствую, что я вернулась, даже когда съездила домой, в Японию. Все батюшки хорошие, приход хороший, храм действующий. И здесь есть социальная служба, которая соединяет Храм с жизнью человека и даёт возможность помогать друг другу. Читать дальше

Японский премьер-министр Синдзо Абэ после растянувшихся на 3 часа 20 минут переговоров в Кремле с Владимиром Путиным получил от российского президента драгоценный подарок – бутылку редкого вина урожая 1855 года. Презент, похоже, был с подтекстом. Именно в 1855 году был заключен первый русско-японский договор, т.н. Симодский трактат, определивший на тот период весь круг отношений между двумя странами, включая границу. Прошла она тогда между островами Итуруп и Уруп, т.е. Япония в 1855 году приобрела с санкции императора Николая Первого те самые южные Курилы, которые она безуспешно пытается получить сейчас. Напоминание о столь приятной для Токио, хотя и давно не действующей договоренности 1855 года, конечно, нельзя принимать за согласие Москвы пойти на уступки в застарелом споре о территориях. Однако бутылка вина стала явным символом нового потепления в отношениях России и Японии, которая активно ищет сейчас пути сближения. Читать дальше

В 1903 году, накануне русско-японской войны, камчатский окружной врач Владимир Николаевич Тюшов, выпускник Дерптского университета, автор известной книги "По западному берегу Камчатки", человек разносторонних знаний и дарований, написал еще одну исследовательскую работу, оставшуюся неизвестной для широкого круга не только простых читателей, но и специалистов. Этот уникальный документ хранится в г.Томске. "В 1896 г. впервые появились на Камчатском полуострове японцы, завезенные Русским Товариществом котиковых промыслов в устье р.Камчатки для лова чавычи. Специальный засольщик, крестьянин Зубков, нанятый названным Товариществом для засола уловленной японцами и купленной у местных жителей рыбы, оказался недостаточно знаком со своей специальностью, вследствии чего уже в следующем году Товарищество, потерпев убытки, хотя и продолжало неудачные опыты с засолом чавычи, параллельно с этим начало солить другие виды лососей японским способом. Для этого весной 1897 года было взято на восточном побережье несколько рыболовных участков, на которых и занялись ловом рыбы японские рыбаки. Читай дальше

Русского режиссера Александра Сокурова многое связывает с Японией. Он – кавалер Ордена восходящего солнца, одной из ее высших государственных наград. Александр Николаевич много раз бывал в Японии, много там снимал имного размышлял… Беседу вел Мотоюки Исидзэ. В нашей стране Вы известны не только как режиссер, но и как японофил. Чем Вам близка Япония? Когда и как появился интерес к ней? Когда я первый раз, давно, прилетел в Японию, меня ничто не удивляло. Мне говорили: приедешь в Японию, это будет сплошная экзотика, а у меня было ощущение, что я много раз был уже здесь. Это было поразительно. Японию мне открывала прекрасная Хироко Кодзима… Не то, какие дома, какие улицы, а удивителен сам народ, люди, их характер, отношение друг к другу, умение быть деликатными и какая-то совершенная особенность: мне сразу показалось, что Япония не имеет никакого отношения к Азии, это особый, другой народ. Внутренняя чувствительность, которая есть в японском характере, очень понятна и близка русским. Потому что мы, наверное, такие же. Читать дальше