Оокунинуси, «Великий Хозяин Страны» в Японии почитается как главный над земными богами и противопоставляется Аматэрасу — главной небесной богине. Хотя согласно государственному мифу Оокунинуси добровольно уступил власть на земле потомкам небесных богов, он остаётся «вторым», альтернативным главным богом на протяжении всей японской истории, и при этом несколько раз меняет свои функции. Это можно проследить, сравнивая образы Оокунинуси в разных святилищах.

Первая загадка этого бога — как его, собственно, зовут, какое из имён исходное, а какие — заместительные величания. Возможно, самое древнее имя — Оонамоти (Оонамути), «Обладатель Великого Имени» или «…многих имен». Самое частое имя — Оокунинуси, а ещё есть Оокунитама, «Великий Дух Страны», Уцуси-кунитама, «Дух Всех Видимых Земель», Оомононуси, «Великий Хозяин Всех Вещей» (или «…всех духов»), Асихарасикоо-но ками, «Безобразный Бог с Тростниковой Равнины».

По мифологическим сводам VIII в., Оокунинуси — потомок буревого бога Сусаноо, изгнанного с неба на землю, и земной богини Кусинада-химэ, которую Сусаноо спас от восьмиглавого змея: по «Нихон сёки» — сын, а по «Кодзики» — потомок в шестом колене. Место рождения Оокунинуси — страна Идзумо на западном побережье острова Хонсю: (по другим источникам — другие земли на Японских островах или даже на Корейском полуострове).

Не вполне понятно, точно ли под именем Оокунинуси в мифах всякий раз появляется один и тот же бог. Например, Оокунинуси из Идзумо и Оокунинуси с горы Оомива могут быть разными божествами; однако отождествлять разных Оокунинуси, Оомононуси и Оокунитама японские жрецы и толкователи преданий о богах начали достаточно рано. Всех их объединяет функция могущественного земного, «местного» бога, куницу-ками. Вообще вопрос о единстве земель — самый важный для государственного мифа, и решается он двумя способами. Или дикие, тёмные земные боги живут все врозь, и объединяют их потомки небесных богов (Ниниги, Дзимму, О:дзин, да по сути, каждый государь этим занимается). Или же на земле божества уже светлы и склонны к порядку, а потому стягиваются вместе, объединяются под властью верховного земного бога, а тот уже уступает власть божеству с неба (и то, что на земле осознали надобность позвать «варягов» и признать их, уже говорит о высокой степени сознательности). Ни одно из этих решений не вытесняет другого, что и понятно: ведь у каждого бога есть буйная душа и мягкая душа, весь обряд построен на том, что душ всегда две.

Оокунинуси и белый заяц из Инаба, Инаба-но Сиро:саги

"Великим хозяином" Оокунинуси становится не сразу, а после множества приключений, как и положено юному богу-подростку, проходящему испытания на «взрослость». Рассказ о нём в «Кодзики» начинается с того, как он вместе с восемьюдесятью старшими братьями отправляется из Идзумо на восток, в соседнюю страну Инаба. Кто такие эти братья, из мифа не ясно, больше похоже на то, что это «братья» в широком родовом смысле: все боги Идзумо этого поколения. Братья хотят свататься к девице из Инаба по имени Ягами-химэ и берут с собой младшего братца как носильщика. По пути они встречают Зайца с ободранной шкурой (Акахада-но усаги). Братья советуют зайцу выкупаться в морской воде и лечь потом на горе, чтобы на ветру подсохнуть. Заяц их послушался — и напрасно: от солёной воды ему стало только больнее. Тут подоспел Оокунинуси, нагруженный пожитками братьев и потому отставший, и спросил зайца, что с ним стряслось.

Заяц объясняет: «Жил я на острова Оки, задумал перебраться в здешние края. Обратился к морскому чудищу — зверю Вани, и предложил ему потягаться: у кого из нас больше родни? Пусть, мол, твои родичи, Вани, улягутся в ряд от нашего острова до Большой Земли, а я по ним пробегу и всех сосчитаю! Так я и сделал, а когда Вани понял, что я его обманул ради своих целей, он меня схватил, и я еле спасся, оставив шкуру у него в зубах. А потом прошло тут восемьдесят богов, дали мне совет, как излечиться — и совет этот был таким, что теперь мне совсем худо!»

Оокунинуси его пожалел и дал другой совет: вымыться в пресной речной воде, а потом обваляться в пыльце водяного растения кама – тогда всё заживёт. Заяц послушался — и ему и впрямь сразу полегчало: соль смылась, а пыльца кама и впрямь обладает кровоостанавливающим свойством. Благодарный заяц предсказал Оокунинуси: «Ягами-химэ выйдет замуж за тебя, а не за твоих братьев!»

(Картинки из книги «Боги Японии», «Нихон-но ками сама», 1911 г.)

И действительно, Ягами-химэ больше всех понравился носильщик, и она заявила, что только за него и согласна выйти замуж. Братья задумали его погубить, позвали на охоту: «Сейчас мы сгоним с горы кабана, а ты его лови!» А вместо кабана скатили вниз по склону раскалённый валун; Оокунинуси попытался его схватить — и погиб. Узнав об этом, мать его отправляется на небо просить помощи, и небесные боги дали ей в помощь чудесных целительниц — Деву-Ракушку и Деву-Моллюска. Вместе им удалось воскресить Оокунинуси, но братья строят новые козни. На этот раз они зажали его в расщеплённом древесном стволе и вытащили клин, так что матери опять пришлось его воскрешать. После этого мать отослала Оокунинуси в страну Ки, к тамошнему богу, а братья пустились в погоню. Бог земли Ки подумал и предпочёл перенаправить гостя прямо к самому Сусаноо, в Страну Корней (в мир мёртвых).

А у Сусаноо была дочь, Сусэри-бимэ, и они с Оокунинуси немедленно влюбились друг в друга. Сусаноо устроил брачные испытания. Сперва Оокунинуси был заперт в пещере со змеями — но уцелел, благо возлюбленная снабдила его чудесным полотном, отгоняющим змей. Затем Сусаноо выстрелил из лука, послал жениха искать стрелу на травянистой равнине, а сам поджёг траву со всех концов. По подсказке местной полевой мыши Оокунинуси спрятался в яму, как в нору, и огонь прошёл над его головой, а мышь помогла ему отыскать стрелу. Потом Сусаноо просит его поискать у него в голове — а насекомые в буйных волосах у буревого бога водились такие страшные, что Оокунинуси с ними не справился бы. Но Сусэри-бимэ и тут помогла жениху добрым советом, так что он только сделал вид, что ловит чудовищных вшей, а Сусаноо ни о чём не догадался и уснул. Оокунинуси привязал его за длинные волосы к стропилам дома, а сам бежал вместе с Сусэри-бимэ, прихватив с собою меч Сусаноо, его лук со стрелами и говорящее небесное кото (гусли). От звона кото Сусаноо проснулся и пустился в погоню, своротив крышу. Настиг у самых ворот Страны Корней, но не тронул, а завещал: «Мои меч и лук помогут тебе, такому-сякому, одолеть братьев, и так ты станешь Великим Хозяином этой страны (собственно, так-то Оокунинуси впервые и услышал это своё имя). Дочь же мою сделай своей главной женою, и поселитесь вы во дворце, и пусть дворец этот корнями уходит в Страну Корней, а крышей касается Неба».

Так всё и вышло по слову Сусаноо: братьев Оокунинуси успешно победил, построил дворец и начал собирать страну. Тут и оказалось, что насчёт главной жены Сусаноо посоветовал предусмотрительно: в жёны себе, кроме Сусэри-бимэ и Ягами-химэ, Оокунинуси взял ещё множество местных богинь, земных и морских. Все это, конечно, ради единства страны — но Сусэри-бимэ начала ревновать, и Оокунинуси успокаивал её любовными песнями — длинными и красивыми. А детей у него родилось видимо-невидимо. Однажды к Оокунинуси по морю является странное светящееся существо и говорит: «Ты ничего не смог бы без меня». «Кто ты?» – спрашивает Оокунинуси. — «Я — твоя светлая душа.» Эту душу стали потом почитать в святилище Оомива в стране Ямато.

Оокунинуси встречается со своей душою – современная скульптура из Идзумо. "Тама" может значить и "душа", и "жкмчужина", потому душа бога так и выглядит.

Затем к Оокунинуси по морю приплывает самый маленький бог, Сукуна-Бикона — неудачное дитя небесных богов. Вдвоем они обустраивают землю (по «Кодзики»), изобретают способы лечения болезней людей и животных, а также заклинания, подчиняющие зверей, птиц, рыб и насекомых (по «Нихон сёки»). Потом Сукуна-Бикона уплывает в Токоё, дальнюю страну бессмертия. А к Оокунинуси являются посланцы с неба и предлагают уступить власть. Нескольких из них земные боги заморочили, но в итоге пришлось согласиться.

Итак, в государственных мифах Оокунинуси не только бог, проходящий испытания, убитый и воскрешенный, и не только бог-правитель, устроитель земных дел, но ещё и бог-жених и бог-целитель. Позже его соотнесли с буддой-целителем Якуси. В преданиях об Оокунинуси заяц появляется только в одном эпизоде. Но когда начали появляться изображения этого бога, на них он предстаёт или в одиночку, или с зайцем — а не, скажем, с жёнами, детьми или хотя бы мышью. Почему так получилось? О зайце из Инаба есть большое исследование Клауса Антони. У него заяц, изувеченный и исцелённый, предстаёт как двойник самого Оокунинуси, погибшего и воскрешённого, и в то же время – как образ луны, убывающей и возрождающейся. А с луной заяц связан во всей дальневосточной традиции, — собственно, именно его изображение видится в пятнах на Луне. Тот, лунный заяц стряпает снадобье бессмертия — что тоже хорошо сочетается с историей Оокунинуси. Что касается жён, детей и любовных песен Оокунинуси, то и тут заяц, зверь любвеобильный и плодовитый, оказывается не вовсе ни при чём, опять же выступая в каком-то смысле как двойник бога.

 

Вот здесь в блоге zajcev_ushastyj можно почитать об Окадзаки-дзиндзя 岡崎神社 —киотоском святилище зайца-чадоподателя.

Вообще тут почитают Сусаноо, его супругу и всё их семейство.

Главное святилище Оокунинуси в Японии — конечно, Идзумо-тайся 出雲大社.

Здесь есть современная скульптура – бог с зайцем.

А на резных карнизах заяц бежит по волнам — тоже очень распространённый сюжет.

(Он с Оокунинуси напрямую не связан, а пошёл от строки из пьесы Но: «Тикубусима». По ходу пьесы боги перевозят героя на лодке по озеру, и описывается предстающий ему вид: «...тени деревьев отражаются у берегов, рыбы будто взбираются по ветвям; по лунной дорожке на воде бежит заяц...»).

Предание о том, как Оокунинуси передаёт небесной династии власть над страною, для династии этой оказалось очень важным: чтобы быть законной, эта власть должна была быть с самого начала мирной, ненасильственной. Поэтому Великий Хозяин Страны пользовался почитанием не только на своём родном западном побережье, но и на исконно яматоских землях, в святилище Оомива — первом из святилищ, о котором в летописи «Нихон сёки» подробно рассказано, когда, как и зачем оно было основано. Оомива находится возле города Нара, первой японской столицы. Как и в святилище Идзумо, в Оомива не только принимали в дар богам, но и изготовляли священное сакэ.

Слово «Оомива» может записываться знаками 大神酒, где ми+ва — «сакэ богов».

Не удивительно, что зайцев часто рисуют на чашках и бутылках для сакэ.

Не обошлось без Оокунинуси и в самой долговечной столице — в городе Хэйан, он же Киото. Хозяина Страны почитали на горе Хиэй, защищавшей эту столицу с северо-востока. По преданию, Оокунинуси сам явился монаху Сайтё:, основателю храмов на горе Хиэй, и указал, что одних храмов мало, а надобно ещё и святилище. Правда, Сайтё: сам был из местных жителей, и богам горы Хиэй молился его отец, когда Хэйан ещё и не начинали строить. Но то — местные горные боги, а теперь, когда поблизости будет пребывать государь, на Хиэй нужно стало чтить и Великого Хозяина.

Занятно, что монаху Оокунинуси показался в зримом образе, причём обличие взял у Дайкоку — Великого Черного бога, индийского Махакалы. Дайкоку, бог времени, на Дальнем Востоке становится божеством земледельческого года, покровителем крестьян, подателем урожая и богатства вообще. В Японии его соотносят и с Инари, Носильщиком Риса, и с Оокунинуси — Хозяином земли, если «страну» понимать не как государство, а как землю. Полевая мышь — помощница Оокунинуси, а Дайкоку тоже обычно сопровождают мыши. И мешок у Дайкоку всегда при себе — как у Оокунинуси в ту пору, когда он носил поклажу братьев. Раннее японское изображение Дайкоку показывает бога необычно молодым и стройным — может быть, под влиянием образа Оокунинуси из преданий.

Позже Дайкоку «взрослеет» и заметно толстеет, и вот, у Хокусай уже и Оокунинуси с зайцем выглядит вполне зрелым дядькой. А на заднем плане — вереница зверей Вани в виде крокодилов.

Оокунинуси с зайцем почитают и в Святилище Хозяина Земли 地主神社 , Дзисю-дзиндзя, при храме Киёмидзу близ Киото. Здесь они — покровители влюблённых и врачей.

При святилище есть любовные камни: между ними надо пройти, чтобы обрести удачу в сердечных делах. (Хотя наши двое и выглядят тут, почти как Шляпник и Мартовский Заяц, но бог всё-таки имеет при себе снаряжение Дайкоку — молоточек и мешок.)

В новой столице, Эдо (ныне — Токио) святилища во многом устраивали по образцу Киото, и своя северовосточная святыня там тоже появилась — Канда-дзиндзя 神田明神. Конечно, с богом Дайкоку, он же Оокунинуси. Но не всегда заяц бывает священным зверем Великого Хозяина. Есть и такие места, где его почитают как лунного зверя и соотносят с Цукуёми, богом луны, а также с долголетием. Например – в святилище Цуки-дзиндзя в Урава недалеко от Токио.

Здесь священных зацев даже разводят в особых зайчатниках.

И зайцы же охраняют вход в святилище — вместо комаину , каменных псов-стражей.

Есть буддийское предание о зайце, принесшем себя в жертву. С зайцем из Инаба оно тоже совместилось. Изображения зайцев встречаются в буддийских храмах, например, в Сайкё:дзи в префектуре Тоттори (в тех самых краях, которые в древности звались страной Инаба).

Ещё из тех же мест: плакат.

«Бог врачевания Оокунинуси и префектура Тоттори — страна преданий. Маленькое «спасибо» - шаг к большой мечте…» Так что не приходится удивляться, что даже вне связи с наступающим годом Белый заяц — зверь в Японии любимый и встречающийся в самых неожиданных местах и видах…