Литературные страницы. Часть 5

|Рассылка: Subscribe.Ru | RSS-лента Канал новостей |

К 150-летию Антона Чехова

В 1890 году Антон Чехов совершил поездку на печально знаменитый остров каторжан Сахалин. В дорогу писателя погнало любопытство, страсть к передвижениям, возможность узнать мир зэков. Результатом поездки стала книга Антона Чехова "Остров Сахалин", где писатель предвосхитил мысли Александра Солженицына и Варлама Шаламова о жизни каторжан. Хотя царская каторга была детским лепетом по сравнению с советским ГУЛУГом. Но Антон Чехов совершил свой вояж не только из желания узнать жизнь отверженных. Двигало им и любопытство другого плана. Лишь недавно, на 150-летие великого русского писателя, его литературное наследие впервые издали без купюр. В советские времена ханжество было в почете, в стране свирепствовала цензура, больше всех из классиков литературы пострадали не сомнительные в плане коммунистической идеологии Толстой с Достоевским, а автор "Каштанки" и "Ваньки Жукова". Смотреть дальше

ТОЛСТОЙ И ЛАО-ЦЗЫ: ПРЕЕМНИКИ ИДЕЙ Л.Н.ТОЛСТОГО В ЯПОНИИ

С юношеских лет Лев Николаевич Толстой увлекался Востоком, и, прежде всего, древнекитайской философией. В 1876 году он впервые познакомился с трудами Лао–цзы, а уже с 1884 года начал серьезно изучать философское наследие его и Конфуция. По утверждению Ромена Роллана, Лев Николаевич превыше всех древних мудрецов ставил китайского философа Лао–цзы. Лао–цзы, согласно преданию, живший в VI веке до н. э. (несколько ранее или одновременно с Конфуцием - VI-V века до н. э.) создал философский трактат-книгу «Лао–цзы» (древнее название «Дао дэ цзин» или «Тао те кин» – «Писание о нравственности» или «Книга о Пути и благодати»). Бесспорно утверждение, что именно в эту книгу вложен весь жизненный опыт Лао–цзы. «Это удивительная книга, – говорил Лев Николаевич о книге «Лао–цзы», – я просто ее буду переводить (с английского, французского, немецкого), хотя это будет далеко от (подлинного) текста. Я было хотел начать учиться по-китайски, потому что я так молод. По этой книге можно по-китайски выучиться». Читать дальше

Валерий Брюсов и Япония

Валерий Брюсов является одним из крупнейших поэтов Серебряного века русской поэзии. Он творил в то время, когда мы в России открывали для себя Японию. Представления об этой стране органически входят в общее представление русских о Востоке, как обетованной земле и потерянном рае, отсюда идет идеализация Японии и восхищение японским искусством. Крупнейшие русские писатели и художники той эпохи не прошли мимо Японии, она разообразно и причудливо отразилась в их творчестве. Есть такое понятие - русский японизм, то есть увлечение Японией, через него прошли Николай Рерих и Мстислав Добужинский, Константин Бальмонт и Андрей Белый. Японского влияния воздействовали на русских художников и писателей почти исключительно опосредованно - через Европу, через творчество Обри Бердслея, Тулуза Лотрека, Клода Моне, Эдгара Дега, Густава Климта и других художников, а так же поэтов. Идя по пути европейских собратьев, русские художники вводят в свои картины визуальные образы Японии - веера, куклы, гравюры, фарфор, кимоно. Особенно большое влияние на русское искусство оказала японская гравюра, отсюда в русском модерне заимствования, продиктованных влиянием японской гравюры, это и плоская манере письма, и непринужденная ритмическая игра линий, и особый орнамент из природных мотивов. Валерий Брюсов тоже не был в стороне от японизма. Читать дальше

Борис Пильняк и Япония

Автор статьи "Борис Пильняк как ключевая фигура советско-японских культурных отношений (1926 - 1937)" - французский литературовед, профессор славистики и переводчица Дани Савелли, автор работ об "азиатстве” в русской литературе и общественной мысли конца XIX — начала XX века. Перевела на французский ряд произведений Л. Андреева, А. Белого, В. Брюсова. Автор убеждена, что творчество и судьба Пильняка таят для нас еще немало открытий: из-за существовавшего в течение многих десятилетий запрета на произведения Пильняка в тени оказался и тот факт, что он был автором одного из самых значительных очерков, когда-либо написанных европейцем о Японии. Первая его поездка в эту страну стала к тому же одним из самых знаменательных событий культурной жизни Японии в 1926 году. Привычное для нас иносказательное обозначение Японии – Страна восходящего солнца. Сами японцы говорят иначе – Страна солнечного корня. Метафора неожиданная, сразу сигнализирующая об ином типе поэтического мышления, потому что для нас, европейцев, образ светила никак не связан с представлением о корнях. Но эта метафора объясняет парадоксальное название знаменитой книги Бориса Пильняка, созданной им после путешествия в Японию в 1926 году, – "Корни Японского Солнца". Эта книга сегодня читаются с таким же свежим интересом, как и восемьдесят без малого лет назад. Исследование Дани Савелли наглядно показывает ту страшную атмосферу политических обвинений, под угрозой которых вынуждена была развиваться советская литература. Перечитывая яркую, блестящую, необыкновенно увлекательную книгу Пильянка о путешествии в Японию, мы не имеем права забывать, в каких условиях она создавалась и чем грозила автору. Читать дальше

Эротические танки. Строфы Рубоко

Первое издание РУБОКО ШО (980 – 1020?) (Ночи Комати, или Время Цикад) (Сэмигоро), Токио, 1985) вызвало настоящий скандал в японской научной и литературной среде. Мультимиллионер и библиофил Ки-уо Кавабаки, публикуя купленный по случаю на книжном развале в Киото свиток пергамента Х века, не ожидал ничего подобного. Прежде всего поражал жанр – эротическая танка, до последнего времени неизвестный в средневековой японской литературе. Ценители хорошо знали, скажем, возникший в XIV веке театр Но с его фривольными пьесами, или фарсы кегэн, где с общественно-политическими и бытовыми мотивами часто. сочетались довольно откровенные эротические сцены; многие прекрасно разбирались в рискованной живописи Моронобу, Утамаро или Судзуки Харушиге с их сладострастными, пластичными сюжетами, но – эротическая танка! Рубоко Шо произвел эффект разорвавшейся бомбы. Разрабатывая малый жанр бесхитростных лирических излияний – танка ((верное зеркало народных нравов), Конфуций), поэт насыщал свои произведения темными намеками, скрытыми цитатами и заимствованиями из других авторов; подобный прием рассматривался как литературный комплимент, но оценить подобные стилистические реверансы мог только настоящий знаток обеих литератур – как японской, так и китайской. Танки Рубоко отличаются резко выраженной субъективной окраской. Читать дальше