Генерал Владимир Каппель

КАППЕЛЕВЦЫ

Мы шли чрез горные хребты,

Остатки армии спасая,

Шли за Байкал, в район Читы,

К границе стараго Китая.

Ряды редели каждый час,

Остались только люди чести

И если мало было нас

То много было въ сердце мести.

Болезнь преследовала нас

И паразиты заедали,

Мы шли вперед — был дан приказ

И долг мы свято исполняли.

Тайга, бураны и мороз

Смутить отважных не сумели.

Судьба дала нам мало роз,

Нас воспевали лишь метели.

Врагов железное кольцо

Пред нами уж не раз смыкалось

И смерть глядела нам в лицо,

Но счастье все же улыбалось.

Никто нам дружеской руки

Не протянул в момент печали

И нас везде сибиряки

Как дерзких пришлецов встречали,

Мы шли вперед и каждый час

Нам нес сомненья и тревоги...

Молитесь, близкие, за нас,

Чтоб Бог дал счастья нам в дороге.

© Владимир Петрушевский

***

Белая гвардия, путь твой высок:

Черному дулу — грудь и висок.

Божье да белое твое дело:

Белое тело твое — в песок.

Не лебедей это в небе стая:

Белогвардейская рать святая

Белым видением тает, тает...

Старого мира — последний сон:

Молодость — Доблесть — Вандея — Дон.

© Марина Цветаева

***

Владимир Каппель (1883 - 1920) - русский военачальник, участник Первой мировой и Гражданской войн, один из руководителей Белого движения на Востоке России, кавалер орденов Святого Георгия, Святого Владимира, Святой Анны и Святого Станислава. В июне 1918 года он возглавил небольшой отряд добровольцев, который впоследствии был развёрнут в Отдельную стрелковую бригаду, одну из наиболее надёжных и боеспособных воинских частей Белого движения. Затем он возглавил Волжский (Каппелевский) корпус армии Александра Колчака, а декабре 1919 года, приняв командование гибнущим Восточным фронтом Белой армии, смог спасти армию от окружения под Красноярском и вывести её к Байкалу, хотя и ценой собственной жизни.

Белая Гвардия,

художник Никита Поздняков

О любимом командире Белого движения его соратники складывали песни и легенды. Владимир Каппель, родившийся в семье офицера, получил блестящее военное образование, закончив петербургский кадетский корпус, Николаевское кавалерийское училище и курсы в Академии Генерального штаба. Служил в Генеральном штабе, был старшим адъютантом 5-й Донской казачьей и 14-й кавалерийской дивизий. Отличился в боях первой мировой войны, был представлен к различным наградам. В декабре 1917 года Владимир Каппель уволился из армии. Будучи по своим политическим убеждениям монархистом, он не приветствовать ни Февральскую революцию, ни октябрьский переворот большевиков, как и многие русские офицеры тяжело переживал развал армии и страны. В 1918 году как военный специалист добровольцем пришел в Белое движение. В ходе сражений с красными Владимир Каппель проявил себя храбрым командиром, ему принадлежит заслуга в большинстве успехов на Самарско-Волжском фронте. Вершиной побед Белой армии того периода было взятие Казани, где была захвачена половина всего золотого запаса России, известного потом как золотой эшелон Колчака. Личные качества генерала и мастерство военачальника вызывали уважение и преданность сторонников. Гордое "мы – каппелевцы" было пронесено ими через все фронты и годы гражданской войны. Кто смотрел фильм "Чапаев", видел каппелевцев, именно они противостояли красным в этом фильме. Историки спорят до сих пор, в реальности были ли бои между 25-ой Чапаевской дивизией и Волжским (Сибирским) корпусом Каппеля. Возможно, они воевали друг с другом при обороне белыми Уфы, где части каппелевского корпуса принимали активное участие в наступлении на захваченный чапаевцами плацдарм. По приказу Фрунзе и Чапаева красная артиллерия обстреливала Уфу химическими снарядами, мирные кварталы города травили ипритом и фосгеном. Кстати, Тухачевский применял боевые отравляющие вещества при подавлении крестьянского восстания на Тамбове. Жаль, конечно, что не было своего Нюрнберга для преступлений коммунистического режима.

Командный состав Ижевско-Воткинской бригады.

Сидят (слева направо): полковники Черкес, Ефимов, генерал Молчанов,

полковники Савчук и Зуев. Стоят: начальник штаба бригады капитан

Полунин, полковник фон Вах, полковник Дробинин и капитан Смолин.

Владимир Каппель не расстреливал пленных красноармейцев, а обезоруживал их и отпускал на свободу, он воевал с большевиками, а не с русским народом. По причине огромной популярности генерала, в его армию шли добровольцами все слои населения тогдашней России. С ноября 1918 года в Каппелевском корпусе воевали целых две дивизии, укомплектованных пролетарскими добровольцами - рабочими Ижевского и Воткинского заводов. Рабочие еще в августе 1918 года подняли вооруженное восстание против большевиков, затем прорвались к белым вместе с женами и детьми. Они оставались с Каппелем до конца, проделали весь сибирский Ледяной поход, а затем вместе с остатками белых войск ушли за границу – побежденные, но не покоренные.

Владимир Каппель и Александр Колчак

Встреча в Иркутске. Памяти Адмирала и генерала Владимира Каппеля

Друзья прощались ненадолго:

Казался легким крестный путь.

До Ангары ведь – не до Волги!

Дойдем-доедем как-нибудь.

Один пустился рысью ровной,

Гнедого шпорами кольнув.

Другой с вечернего перрона

Рукой махнул…

Но плакал колокольным звоном

Миг долгожданной встречи той:

Один доехал под конвоем,

Другой – под крышкой гробовой.

Двоих, сдержавших обещанье,

Приход читинский отпевал.

Они друг другу на прощанье

Сказали: «Впереди – Москва!»

У двух судеб – дороги две:

Пересеклись и разошлись.

Один покоится в Москве,

Другому – места не нашли…

Казалось, что победы счастье –

За поворотом, за горой.

Друзья ненадолго прощались:

До Ангары – подать рукой…

***

© Лариса Юрьева

Знак участника Великого Сибирского Ледяного похода

Зимой 1920 года Белая армия отступала на восток под ударами красных войск. В ходе отступления под Красноярском армия Каппеля была окружена, в гигантском кольце метались до ста тысяч беженцев, казаков, белогвардейцев. Сопротивления практически не оказывали; обезумевшие от страха люди, лишившиеся какого-либо руководства, гибли под огнем красных пулеметов и артиллерии. Спустя несколько дней белые стали складывать оружие и, часть за частью, сдаваться на милость большевиков. Самые непримиримые ушли на север, чтобы пробиться к Байкалу и продолжить борьбу за Россию, вел их генерал Владимир Каппель. Через зимнюю тайгу, по заснеженным пустыням Сибирской равнины, через перевалы енисейских гор. Тысячи белых остались здесь навеки, настигнутые смертью на берегах таежных рек, уже не вражеским штыком, а тифом, голодом, морозом сраженные, но не побежденные.

Отступавших насчитывалось несколько десятков тысяч человек, и они передвигались, как могли - пешком, на санях, верхом на лошадях. Орудия же частью пришлось бросить, частью просто уложить в сани и везти простым грузом. Сплошной лентой тянулись на восток и эшелоны, но из-за недостатка топлива или воды, они часто останавливались на запасных путях станций, ожидая своей горькой участи. Люди гибли сотнями каждый день из-за эпидемии тифа или от сибирского мороза и недостатка теплой одежды. Этот 3000-километровый поход до Забайкалья позже получил название Сибирского Ледяного Похода.

Сам Каппель часто шел пешком, желая тем самым ободрить изнуренную армию. Форсируя замерзшую реку Канн, генерал провалился под лед и получил обморожение обеих ног. 25 января 1920 года генерал Владимир Каппель скончался, его последние слова - "Помните и знайте, что я любил Россию… Я любил Вас… и смертью своей среди Ваших рядов доказал это…". Первоначально тело генерала было захоронено в Чите, но осенью 1920 года останки были перевезены в Харбин, где и были захоронены внутри ограды у алтарной стены Иверского храма.

Ледяной поход

Налей в бокал, осталось нам недолго,

Часы двенадцать скоро отстучат.

Ты помнишь, юнкер: осень, пристань, Волга,

Толпа безумных, воющих солдат?

 

Ты вспомни, как заколот был штыками

Полковник с крестиком Георгия в руке;

Он перед тем, как умереть под сапогами,

Молился, корчась в муках на песке.

 

Ты помнишь, как затем мы отступали,

Оставив с верстами надежды позади,

Как наши кони от мороза пали;

Лед на земле, лед в небе, лед в груди.

 

Мы не сдавались, жизнь на жизнь меняли,

Тела товарищей погибших для волков

В забытой Богом тундре оставляли,

Где миражом полярным хлеб и кров.

 

Река могучая из сотен, тысяч капель,

Ничто нас не могло остановить!

Последняя победа, мертвый Каппель…

Ты помнишь, юнкер? Ты не мог забыть!

 

Нам ни пурга, ни пушки не преграда,

За нами смерть, как верный пес, идет.

Пускай мы не дошли до Петрограда,

За Русь, за Храм, за Стяг Святой, вперед!

 

Ты помнишь, как поникли наши взоры,

Какое горе было в мыслях и речах,

Когда чумы страшнее, хуже мора

Пришло известие в наш стан: погиб Колчак.

 

Слова, награды, слава - все поблекло,

И мы, не в силах уж позора снесть,

Рванулись в волочаевское пекло

Кресты березовые добывать, спасая честь.

 

Снега от крови русской заалели,

Герой Молчанов за собой увлек

В последний бой. Мы в нем дотла сгорели.

Крепитесь, господа, конец уж недалек.

 

Что дальше? Океан, надменная Европа,

Княгини-гувернантки, генералы-кучера;

Ничтожна гордость, безполезна злоба,

Безцельно завтра и безсмысленно вчера.

 

Что нам осталось? Лишь воспоминанья,

Та сладостная, предвоенная весна,

Погибшая любовь и пьяные стенанья,

Да на потертых френчах ордена...

© Николай Колесников

***

Строгие лица, суровые взгляды

Верно хранит потемневшее фото.

Под фотографией надпись: "Солдаты

Первого – Ледяного – похода".

Что вы любили, за что умирали,

Подвиг свой ради чего совершили,

Где та Отчизна, что вы защищали,

Кто вам положит цветы на могилы?

Время стирает надгробные даты,

Страшную память двадцатого года.

Знайте же, русские, - это солдаты

Первого – Ледяного – похода.

Те, кто своей драгоценною кровью

Землю родную от крови отмыли,

Верой, страданиями и любовью

Общенародный грех искупили,

Не поклонились кровавым кумирам,

Свято служили высокой идее.

Битва затихла, покойтесь же с миром,

Белые рыцари русской Вандеи!

© Николай Колесников

***

Свято-Иверский храм. Харбин

Белый Воин. Харбин. У могилы В. О. Каппеля

Звёзд, приснившихся лунной прозрачной реке, отраженья

Замирают и тают на тихой поверхности вод.

Время плачет в ночи и поёт о своём пораженье,

Согревая дыханьем немой лебедей хоровод.

Этой музыки белой вино розы пьют, умирая,

Лепестки доверяя течению звёздной реки.

Белый Воин на Млечном Пути у преддверия Рая.

В ожидании Вечности чистые бьют родники...

Белый Воин, погибший спасая честь Родины грешной,

На далёкой, холодной, покинутой Богом Земле,

Белый Царь для тебя зажигает во мраке кромешном

Звёзд костры, осветившие путь твой в заснеженной мгле!

В Белом городе Белые Барышни в вальсе кружатся.

Белым лебедем в звёздный чертог уплывает душа.

Панихидою белой стихи мне на сердце ложатся.

В Белой церкви харбинской стою со свечой, не дыша.

Белый Воин, достигший далёких границ Поднебесной,

Совершив Ледяной Великий Сибирский поход,

Я пою эту песню во славу твою, неизвестный,

Погребённый в ограде у Иверской, здесь у ворот!

Белый Воин, погибший России вину искупая,

Защищая родную страну и родительский кров,

Отправляясь в жилище Святого Царя Николая,

Знай, что я буду помнить тебя во веки веков!

Розы пишут стихи, белый след за собой оставляя.

Белый лебедь плывёт между звёзд, отражаясь в реке.

Белый Воин на Млечном Пути у преддверия Рая

Тихо молится Богу с зажжёной свечою в руке!

***

© Виктор Дзансолов

Там — под бурю набатного звона,

В снеговые сибирские дали

Они мчались в горящих вагонах,

На разбитых площадках стояли.

Они пели, безумные, пели —

Обреченные в жертву Вандалу.

На их черных кадетских шинелях

Еще свежая кровь не застыла!

Красный флаг наступал отовсюду,

Русь металась подстреленной птицей ...

Никогда, никогда не забуду

Эти русские, детские лица.

© Нина Снесарева-Казакова